Лишать чести другого — значит лишаться своей. (Публий Сир, римский поэт, 1 век до нашей эры)
Российская империя 19 века являлась абсолютной монархией. Однако власть российского императора не была неограниченной. Царь был абсолютным монархом, но одновременно он был первым дворянином. Дворянство было опорой трона, но достаточно независимой опорой. Русские цари хорошо помнили дворцовые перевороты, когда гвардия и аристократия свергала одних царей и возводила на трон других. Русская монархия 19 и начала 20 века — это совсем не времена Петра I, и тем более Ивана Грозного. Власть монарха была неограниченной только на бумаге; в реальности ее ограничивало понимание элиты о том, каким должен быть правильный царь.
В дворянской среде поддерживалось корпоративное чувство чести. В армии почти все офицеры были дворянами. Генерал в армии, а тем более в гвардии, не мог оскорбить лейтенанта — получил бы вызов на дуэль. Вот характерный пример. Император Александр III, будучи наследником, командовал парадом, на котором обматерил одного поручика. Тот прислал ему письмо — “поскольку наследника престола я на дуэль вызвать не могу — прошу письменно извиниться к такому-то часу, иначе застрелюсь”. Александр к назначенному часу извинений не принес, офицер застрелился. Его хоронила вся гвардия, а император Александр II приказал своему сыну идти за гробом пешком через весь Петербург.
Дворянская честь — по французски point d’honneur — в идеале, была основным законом поведения дворянина, безоговорочно преобладающим над любыми другими соображениями, будь это выгода, успех или безопасность. Конечно, идеал — это лишь идеал, но идеал вырос не на пустом месте. И это при том, что следование законам чести мало способствовало преуспеванию в бюрократическом российском государстве.
За дворянам подтягивались другие сословия — в первую очередь купцы и разночинная интеллигенция. Купцы того времени делали свои состояния сами — они не получали от государства нефтяной или какой-либо иной трубы. И денег в жандармское отделение, чтобы иметь возможность заниматься торговлей, также не заносили. И рейдерские захваты для того времени — вещь неслыханная. Соответственно, купцы ни от кого не зависели и никому в пояс не кланялись. Когда в пьесе Островского один из купцов напоминает другому о “честном купеческом слове”, говоря: “Вы купец, вы должны понимать, что значит слово”, эти слова современникам были хорошо понятны.
Также и ученые. Профессор столичного университета был обеспеченным и уважаемым человеком. Что очень важно, независимым. Многие из профессоров становились статскими советниками или получали еще более высокий чин. Если они получали государственные награды, то они получали их служа, а не выслуживаясь.
Я не идеализирую 19 век — отнюдь. Но все же чувство чести стояло тогда высоко. Особенно когда сравниваешь то время с последующими событиями.
Сталин получил власть, которая не снилась ни одному российскому царю со времен Ивана Грозного. Вот он был абсолютным монархом в полном смысле этого слова. Одновременно с этим произошло невиданное падение чести — падение до уровня неслыханного. Речь здесь не о миллионах расстрелянных и погибших в лагерях — расстреливать тоже можно по-разному. Когда читаешь воспоминания попавших под жернова машины смерти, видно, что в первую очередь работа этой машины была направлена на то, чтобы унизить людей, отнять у них достоинство, низвести до уровня рабов.
У элиты в Советском Союзе было отнято главное — независимость. Любой из этой элиты зависел от начальника. Сегодня ты в элите — ты господин, а завтра выпал из обоймы — и ты никто.
Падение уровня чести и достоинства общества является наиболее существенной проблемой, которую революция 17 года принесла России.
Да, в более позднем Советском Союзе уже не было расстрелов, уже не было массовых посадок, — но уровень чести элиты так и не восстановился даже близко до дореволюционного уровня.
Современная Россия является наследником одновременно обеих эпох. Царь у нас тоже есть, ну пусть немного по другому называется. А вот дворян с их понятиями чести нет. И в целом чувства чести обществу сильно не хватает. Зато много холуйства и угодничества.
Нет независимости у элиты нашего государства. Ни у чиновников, ни у олигархов. Любой бизнесмен — от владельца маленького ларька до хозяина многометровых яхт понимает, что в любой момент может лишиться всего. И суд его не защитит, поскольку нет независимости суда и судей. И понимает бизнесмен свою полную зависимость. Поэтому и старается держать деньги в зарубежных банках. Поэтому чиновники отправляют детей учиться и жить в западных странах.
А нет независимости — откуда взяться чести. Пока человек зависим, сложно обрести достоинство.
Много ли офицеров в российской армии с уважением обращаются к младшим по званию? Много ли чиновников обращаются к подчиненным без мата? Анекдот про то, что мат и организационный язык в России одно и тоже — совсем не смешной анекдот. Да и среди современных купцов материть и унижать подчиненных часто считается абсолютно нормальным. По принципу — чем сильнее пнешь, тем лучше работать будет.
Много говорят про дедовщину в армии. А корни все те же — в общем отсутствии чести. В царской армии дедовщины не было — а служили там не два года, а гораздо больше.
У нас очень много говорят про экономику и ее проблемы. Про зависимость от экспорта нефти, например. Экономика важна, конечно, но вторична. Общество без чести рассыпется при любом сколько-нибудь серьезном кризисе.
Честь и достоинство являются той мерой, которой можно измерять уровень развития любого общества.
Согласен с Вами, но с другой стороны, современное устройство наших элит таково, что стоит кому-то на верху ослабить хватку — то он сразу оказывается под угрозой, включая самый верх — отсюда и порочный круг из котрого непонятно как выбраться. Собственно и смысл 2х сроков в том, что бы и на самом верху было понятно, что хватку волей не волей придётся ослабить, а значит придётся отвечать за какие-то не совсем правильные дела. Потому все диктаторы и стараются держаться до последнего. Они бы и рады уйти, но новая железная хватка дотянется и до них….
Приветствую, Юрий. Мой комментарий — в первую очередь порыв «души», и только вслед — сознания. Я отнюдь не защитник Сталина. Но Вы так безапелляционно заявили об абсолютной монархии последнего, что невольно возник вопрос: не допускаете ли Вы, чрезвычайно здравомыслящий человек, что можете ошибаться?
Не в результате ли этого абсолюта он позволил своим врагам отстранить себя от этой самой монархии?
И ещё: «А корни все те же — в общем отсутствии чести». Незабвенный К. Прутков рекомендовал зрить в корень. Коли зрить в корень, корни в принципиальной ущербности странного создания с не менее странным именованием Homo sapiens. Если не его создателя ))). Но, увы, подавляющее большинство с бессознательным отторжением воспринимает это, как крамольную крамолу.
Не в результате ли этого абсолюта он позволил своим врагам отстранить себя от этой самой монархии?
Одно не противоречит другому. Сколько императоров древнего Рима было убито в результате заговоров.
корни в принципиальной ущербности странного создания с не менее странным именованием Homo sapiens. Если не его создателя )))
Тут я не согласен. Тот же Козьма Прутков говорил: «Неча на зеркало пенять, коли рожа крива» (по памяти) :))
Homo Sapines не ущербен — он задуман так, что по своей воле может становиться святым, а может и … Свобода воли — это дар Создателя
Я согласен с наблюдениями, но не со всеми выводами. Я считаю, что не было как такового прогресса «в вопросах чести» от Ивана Грозного до Николая Второго — в результате которого в России установилась «абсолютная монархия, где, однако, власть российского императора не была неограниченной» (цитата адаптирована), был скорее случайный просесс с интервалом корреляции лет, так 25-50.
Вот, Алексей Михайлович, как раз между Грозным и Петром — вполне себе совещательный царь, бороды не драл, боярам и служивым людям лично голов не рубил, жён их (в открытую, по крайней мере), у них на потеху не забирал. А потом Пётр, который не сильно уступал Грозному в душегубстве (это только в личном, а в том, что делалось посредством госорганов — превзошёл). А потом Екатерина, например, вторая, «матушка».
А потом — Николай Первый, «вешатель», он же «палкин» только что не сам вешал да головы рубил да палками до смерти забивал (а со всем остальным у него было «всё в порядке», и с жёнами дворянства тоже). На этот раз попытка цареубийства-переворота была, неудачная, правда, и довольно-таки беспомощная (декабристам бы Григория Орлова в помощь..).
А потом те самые Александры, которые офицеров не обижали как бы (ну, хотя вот эту историю с самоубийством я не знал). Хотя опять же, освобождение крестьян — прогрессивный акт, но с какой-то стороны — всё то же отнятие «частной собственности», как раз у офицеров. Всё равно вроде как прогресс, но.. потом-то Николай Второй, абсолютно уверенный в том, что все его подданные — его рабы, а он — раб Божий, в стиле Грозного, в общем-то, но без его энергии. Ну да, послабее, я согласен, но дальше было всё вполне в духе.
Вывод у меня напрашиваестся такой, что честь и достоинство — не свойства присущие людям какой-то «системы» или какого-то типа «монархии» — а как бы «капитал», переданный предками, отдававшими (и, не стесняясь, бравшими, это важно) за него здоровье и жизни, и этот капитал общество постоянно расходует. И сохранить его без таких постоянных «личных вкладов», наверное, невозможно. Мне, косноязычному, впрочем, не стоило даже пытаться это излагать, всё равно лучше Томаса Джефферсона не скажешь:
«… the tree of liberty must be refreshed from time to time with the blood of patriots & tyrants. it is it’s natural manure.» (sic на всю цитату)
from Thomas Jefferson to William Stephens Smith Paris, Nov. 13. 1787.
Спасибо за цитату, я ее не знал, а цитата классная
Я не говорил, что от Ивана Грозного до Николая II был непрерывный прогресс. Прогресс — да, но не непрерывный.
Правление Алексея Михайловича был более мягким и гуманным из-за склада его характера, а не из-за того, что общество было готово противодействовать тирании. А в 19 веке царю уже практически невозможно было стать тираном
Николай I не был таким тираном, каким его нам преподносили в школе. Вполне с дворянскими нормами поведения. Дворянские жены здесь вообще ни при чем, он же их не под дулом пистолета в спальню вел. Они вполне могли отказаться, и многие отказывались.
Цитата Джефферсона ничуть не противоречит тому, что я написал. Наоборот, подтверждает. Как раз суть в том, что дворяне готовы были умереть за свои права.
Прошу прощения за поздний ответ, как-то забыл подписаться на уведомления об ответах.
Я (как можно догадаться) опять не согласен — с Вашей идеей прогресса в области чести к 19-му веку. То, что Николай Первый отличался дворянскими нормами поведения — неважно для темы, важно поведение дворян по отношению к своей чести. Они за свою честь не стояли перед ним.
Из чего следует, что в 19 веке царю уже невозможно было стать тираном? Единственное доказательство было бы если бы он попробовал что-то, а ему дворяне не дали бы. Со времён позднего Грозного, никогда царя в России дворяне не к какой Magna Carta не вынуждали.
Т.е. монархия как была абсолютной, так и оставалась — а её форму и, так сказать, «стиль» сам царь или царица держали такими, какие им были удобны.
«Умереть за свои права» после декабристов как-то никто не пытался, кроме того дворянина, про которого Вы рассказали. На самом-то деле «просто умереть» (как он сделал) — совсем не то, что Джефферсон имеет в виду, его цитата про «сражаться за свободу до победы или смерти». Кровь самоубийцы — удобрение тирании, а не свободы.
Ещё про декабристов: они как-бы не очень-то и пытались победить. У меня их образ возникает (совершенно иррационально, конечно) как мятежника, который часто хватается за голову и долго за неё держится с видом: «Ой, что же это такое я делаю-то? А можно ли это?». Держась руками за голову никакой победы не достигнешь. Чтобы иметь шанс завоевать свободу, надо как минимум быть убеждённым в своём праве на неё настолько, чтобы не приходилось об этом задумываться.